Иногда, вспоминая прошедший день, я с грустью думаю о том, что мало вспоминала о Боге. Решала свои текущие проблемы, справлялась с трудными ситуациями, старалась не осудить людей, не обидеться, не обидеть… И все сама. Прямо супергерой какой-то! И вечером, встав на молитву, наконец-то, вспоминала Того, Кто весь день был рядом и ждал, когда я попрошу Его о помощи.
Впрочем, наверное, Бог не ждал, а все же помогал. Но не благодаря, а вопреки. Я забывала просить, потому что привычки какой-то нет, некоего навыка. Другое дело — утреннее и вечернее правило, помолиться перед едой, поблагодарить после нее. А вот так, чтобы в течение дня просить помочь Бога при трудном выборе чего-то, перед началом дела, в сложном разговоре с человеком — не привыкла.
Я смотрю на детей, которых с младенчества приводят в церковь на богослужения и радуюсь. Они чувствуют себя здесь как дома — в лучшем смысле этого слова. Не шумят, не кричат, а, как положено и вполне естественно, прикладываются к крестам на аналое, тянутся к иконам, могут сесть на пол и, рассматривая витиеватые камешки в плитке, впитывают молитвы на богослужении… Так и растут. Очень хочется надеяться, что вот у них, будет все по-другому. Они растут в Боге, их жизнь идет не параллельно с верой, а вплотную. Одно в другое врастает и не мыслится одно без другого.
Когда я росла, верхом религиозности для меня было то, что человек с задумчивым видом признавал, что «Бог, наверное, все-таки есть»! «Ну надо же, — думала я, — какой верующий!». И так было у большинства из нас, рожденных в СССР. Этот период в истории нашей страны в числе прочего искоренил в советских семьях традицию строить свою жизнь в русле православного мировоззрения. В те времена редко кого учили жить, согласовывая поступки и слова с евангельскими заповедями. Просто говорили, что хорошо, а что — плохо. Я не жалуюсь — слава Богу и за это (а то сегодня зачастую складывается ситуация, когда и в Церковь не пришли, и нравственность «совкового» времени отрицаем как немодный пережиток прошлого). Была тогда нравственность? Была. Вера была? Конечно, была. Имея такой сонм русских новомучеников, трудно сказать обратное. Но традиции жизни в Боге были утеряны, и сегодня редкий гость, заходя в дом, перекрестится на иконы.
Большинство из сегодняшних прихожан в церквях пришли к вере в Бога во взрослом возрасте. Подчеркну: к живой искренней вере. Потому что крещены-то мы были почти все в детстве, но вот под словом и понятием «Бог» каждый подразумевал своё. Должно пройти немало времени, чтобы душой усвоилась иная жизнь, во главе которой Бог, и обращение к Нему мыслилось бы, как естественный и необходимый процесс.
Говорят, родной язык — тот, на котором не просто разговариваешь, но думаешь. Как правило, это язык, на котором общались дома, в семье. Его мы начинаем осваивать, пожалуй, находясь еще в утробе матери. Эмигранты и переселенцы для того, чтобы сохранить народность и связь с Отчизной в чужой стране, непременно разговаривают дома на родном языке. Учат ему и своих детей. Примерно так я представляю себе и то самое памятование о Боге, когда обращение к Нему становится «родным языком» для души.
Некоторые говорят, что нельзя призывать имя Божие всуе и боятся «побеспокоить» Господа своими мелкими проблемами. А на мой взгляд, для того и стараемся молиться, чтобы вырваться из пустой житейской суеты, и начать жить, наконец-то, с Божиим благословением и под Его мудрым водительством. Я знаю одну бабушку, ей 90 лет с небольшим «хвостиком». Она, даже перед тем, как сесть, помолится: «Господи, помилуй, благослови!». Грешит ли моя бабуля призыванием имени Божиего всуе? Не думаю. Что бы ей ни сказали, все у неё — «Господи, помилуй!», «Господи, помоги!» да «Спаси, Господи!». Нет, она может подолгу рассказывать о себе, вести беседы на отвлеченные темы, но всё это она делает в свете молитвы и крепкой веры в Промысл Божий. В свои 90 она, несмотря на уговоры и опасения домочадцев, каждую неделю приезжает в храм. «Лучше я здесь умру, чем в другом месте», — говорит бабушка. Вот так человек сросся с Богом, с храмом, с молитвой…
Писательница Дарья Донцова рассказывала в одном интервью о себе и о своей вере. В частности, она говорила, что, когда с ней приключается что-то неприятное, сначала наступает пауза, когда она в панике решает: что же делать? И только потом писательница вспоминает о Боге и просит Его о помощи. Она добавляет: «Вот этой паузы быть не должно». Первая мысль, которая должна прийти в голову, ошарашенную проблемой, мысль о всемогущем Господе, который непременно поможет, все решит и управит так, как должно. Иногда помощь Божия не очевидна (даже чаще всего она абсолютно неприметна!), но со временем и даже с годами, понимаешь, что это Он наилучшим образом расставил события и обстоятельства в твоей жизни.
Когда батюшка освящал нашей семье новую квартиру, он, уже садясь в машину, дал нам такое наставление: «Делайте в жизни всё с Богом и ради Бога». Ценный совет, но как часто я о нём забываю! С Богом и ради Бога… Каждый день, каждый поступок, даже страшно сказать — каждое слово, с Богом и ради Бога. Возможно ли такое? Не знаю. Наверное, это то, к чему можно стремиться. И, сняв костюм супергероя, просить у Господа всегда, во всех жизненных обстоятельствах быть рядом.
Молитва последних Оптинских старцев на начало дня
Господи, дай мне с душевным спокойствием встретить все, что даст мне сей день. Господи, дай мне вполне предаться воле Твоей Святой. Господи, на всякий час сего дня во всем наставь и поддержи меня. Господи, открой мне волю Твою для меня и окружающих меня. Господи, какие бы я ни получил известия в течение дня, дай мне принять их со спокойной душой и твердым убеждением, что на все Святая воля Твоя. Господи, Великий, Милосердный, во всех моих делах и словах руководи моими мыслями и чувствами, во всех непредвиденных обстоятельствах не дай мне забыть, что все ниспослано Тобой. Господи, дай мне разумно действовать с каждым из ближних моих, никого не огорчая и никого не смущая. Господи, дай мне силу перенести утомления сего дня и все события в течение его. Руководи моею волею и научи молиться и любить всех нелицемерно. Аминь.
Анжела КИСЕЛЁВА
Просмотры: (0)